В Монголии нечто вроде местной революции. Протестующие митинговали на крепком морозе на площади Сухэ-Батора в Улан-Баторе и даже пытались пробиться в Дом правительства, чтобы узнать ответ на животрепещущий вопрос: кто украл монгольский уголь?
Некоторая ирония появляется потому, что как раз есть некоторые затруднения в этом вопросе и стороны существенно расходятся в количестве «украденного» угля. Например, глава секретариата правительства страны и лидер правящей Монгольской народной партии Дашзэгвийн Амарбаясгалан заявил 5 декабря 2022 года, что с 2017 года действительно расследуется факт хищения 395 тысяч тонн угля со складов государственной угольной компании «Эрдэнэс Таван-Толгой», и, насколько можно судить из ответа Амарбаясгалана, расследование еще продолжается. Об этом любезно сообщает агентство Ikon.mn. Вместе с тем, неофициальные источники говорят, что было будто бы украдено 6,5 млн тонн угля, как об этом сообщает News.mn.
Ну так сколько именно украли? Прежде чем устраивать истерику, нужно сначала выяснить, хотя бы приблизительно, объем пропавшего угля. Это один момент. Второй момент состоит в том, что и три сотни тысяч тонн, и тем более несколько миллионов тонн угля — это такое количество, которое не могло пропасть незаметно. Это огромная гора угля, которую в мешки не насыпешь и не унесешь. Для сравнения, в 2021 году весь экспорт угля Монголии составил 14 млн тонн.
Это обстоятельство позволяет думать, что дело вовсе не в краже, как таковой, а в других факторах.
И тут — интереснейший факт. 9 сентября 2022 года вступила в строй железная дорога Таван-Толгой — Гашуунсухайт Боомт, до границы с Китаем. Железная дорога длиной 233 км строилась 14 лет специально для вывоза угля в Китай, ее мощность составляет от 30 до 50 млн тонн. Главное ее предназначение — сократить транспортные расходы на перевозку угля. Данные о том, сколько тратилось на перевозки тоже разнятся. По данным Монгольских железных дорог, падение стоимости перевозки будет с 32 долларов до 8 долларов за тонну, по другим данным с 47 до 12 долларов за тонну.
До строительства железной дороги уголь с Таван-Толгоя везли на грузовиках. В этом бизнесе было занято 170 транспортных компаний, 80% из которых китайские. Судя по скупым сведениям, «Эрдэнэс Таван-Толгой» продавал уголь у шахты за 70 долларов за тонну многочисленным посредникам, которые платили порядка 40 долларов за перевозку (всего 110 долларов), и продавали китайским покупателям в городе Ганчимаоду. В Китае цена за тонну угля превышала 200 долларов, так что посредники делали хороший бизнес. В октябре 2022 года через Ганчимаоду проходило порядка 90 тысяч тонн угля в день или 2,7 млн тонн в месячном исчислении. Впрочем, точные оценки сделать трудно, поскольку количество ввозимого в Китай угля сильно колебалось. Могли быть периоды затишья, а могли быть пиковые моменты. Например, 28 августа 2020 года через китайские КПП на монгольской границе прошло 2233 грузовика.
90 тысяч тонн в день — это примерно 3,6 млн долларов выручки транспортных компаний. Если считать, что Монголия вывозила грузовиками порядка 10 млн тонн в год, то транспортные компании выручали порядка 400 млн долларов в год. Это тоже средние оценки, поскольку ставки на перевозку тоже могли резко колебаться.
Это был выгодный бизнес. В Китае себестоимость перевозки угля грузовиками составляла порядка 0,3 юаней за ткм, так что перевозка примерно на 240 км обходилась перевозчикам в 72 юаня или 10,3 доллара за тонну, а брали они от 32 до 47 долларов за тонну. Цены на перевозку были грабительские, но выбора не было: не увезешь — не продашь. Однако, при дешевизне монгольского угля у шахты и высоких ценах в Китае бизнес был высокодоходным и процветал. При дефиците хорошего угля, китайский потребитель был готов оплачивать прибыли посредников и перевозчиков. Заметим, что прибыль этого бизнеса была для государственной компании «Эрдэнэс Таван-Толгой» упущенной выгодой, а поскольку торговля углем велась за наличные, то вряд ли этот денежный оборот в полной мере показывался государству и охватывался налогами. Подобного рода бизнес всегда опутан сложной сетью коррупции, взятки там брались и давались в масштабах многих миллионов долларов.
И вот теперь всему этому замечательному бизнесу — конец. Железная дорога может перевезти в 3-5 раз больше, чем все грузовики, вместе взятые, и взять за это дешевле. 10 млн тонн угля по железной дороге за 8-12 долларов за тонну — это 80-120 млн долларов, а не 400 млн или больше. У госкомпании появлялась возможность продавать в Китай уголь напрямую, минуя многочисленных посредников, с которыми приходилось раньше мириться, причем продавать крупными партиями и не по бросовой цене, а по более высоким ценам, порядка 150-180 долларов за тонну. Наконец, частный извоз сдерживал развитие добычи угля на Таван-Толгое. Железная дорога позволит резко нарастить добычу, вдвое, если не втрое.
Госкомпания по добыче угля получит больше прибыли, больше заплатит налогов и дивидендов в бюджет — Монголия от этого станет богаче в целом. Но бизнес по вывозу и перепродаже угля в Китай помрет, это неизбежно и лишь вопрос времени. Потому, думается, что за протестами в Улан-Баторе стоит именно этот посреднический бизнес, которому выгоднее просто проплатить демонстрантов и попробовать свалить правительство, ибо для них это вопрос существования.
Так что мы просто неправильно понимаем лозунг демонстрантов. Уголь «украли», но не у Монголии, а у посредников по его перевозке и перепродаже в Китай. Людям бизнес порушили, кратко говоря.
