Олег Дерипаска как фактор решения проблемы Байкала

Остров Ольтрек на Байкале

Вышедший в публичную плоскость интерес со стороны ряда российских предпринимателей, и в первую очередь Олега Дерипаски, к загрязнению Байкала микропластиком, химикатами и другими опасными веществами, вновь поднял к жизни старый как мир вопрос решения проблем Байкала.

То, что Байкал является уникальным в мировом масштабе озером и крупным стратегическим хранилищем пресной воды, повторять не нужно. На эту тему были написаны тысячи научных и популярных книг.

Однако в силу своего географического положения, ситуация с Байкалом оказалась невероятно сложной. Проблема заключается в том, что на берегу Байкала находится много населенных пунктов, в том числе относительно крупных городов: Северобайкальск, Слюдянка, Байкальск, крупные поселки Нижнеангарск, Усть-Баргузин, Листвянка, Хужир. Вдоль Байкала проходит Транссибирская и Байкало-Амурская железнодорожные магистрали, автомобильная федеральная трасса «Байкал». Но главное — что в шаговой доступности от Байкала находятся крупные и промышленно развитые города Иркутск и Улан-Удэ.

Байкал как ресурс

В советское время Байкал рассматривался исключительно как ресурс. В нем бесконтрольно добывались омуль, осетр и нерпа, в Байкал сливались отходы как из населенных пунктов, так и с промышленных предприятий.

Борьба общественности и экологов за замкнутый цикл Байкальского целлюлозно-бумажного комбината завершилась лишь незадолго до его закрытия и ликвидации; до этого отходы производства сливались в Байкал, проходя лишь символическую очистку. Аналогичная ситуация и с предприятиями, находящимися на реке Селенге, впадающей в Байкал: Селенгинским целлюлозно-картонным комбинатом, Джидинским вольфрамо-молибденовым комбинатом, рядом горно-обогатительных фабрик и агропромышленных комплексов.

Байкальский ЦБК
Байкальский ЦБК

Такое потребительское отношение к Байкалу продолжалось почти весь советский период. Первый «звонок» прозвенел, когда после передачи вылова омуля на Байкале правительству Чехии, выяснилось, что снижение популяции эндемичной рыбы близко к катастрофическому. Байкальский осетр вообще можно считать исчезнувшим — о нем ходят лишь легенды.

Вода Байкала долгое время вообще не воспринималась как ресурс. В настоящее время микроскопическая часть этой воды используется для разлива в бутылки (к счастью, вполне цивилизованно), а также эксплуатируется как бренд (и зачастую не цивилизованно). Так, известно, что бренд Байкала, благодаря лакунам в законодательстве, используют как для воды, добываемой из подземных скважин (но все-таки в определенной близости к Байкалу), так и разливаемой кустарным способом из водопровода.

О водном массиве байкальской воды как двигателе сибирской гидроэнергетики также мало кто задумывается; между тем именно объем этой воды, проходя через лопатки турбин Ангаро-Енисейского каскада, дает не просто гигаватты энергии, он дает жизнь всей Восточной Сибири, ее населению и промышленности.

С одной стороны, Байкал как ресурс, безусловно, используется лишь на незначительную долю своей, образно выражаясь, «мощности». С другой, это использование, за редким исключением, малоуправляемо, нерационально и неразумно.

Государство мало задумывается о Байкале как ресурсе: озеро находится слишком далеко от столиц, а масса возникающих проблем, в том числе экологических, создает нерешаемую «головную боль» для чиновников, от которой они предпочитают отстраняться.

Наука в решении проблем Байкала задействована прискорбно мало. Созданный именно для изучения Байкала Лимнологический институт обладает крайне слабыми возможностями, а руководящие им околонаучные чиновники обеспокоены исключительно вопросами получения финансовых дотаций. Любимым хобби сотрудников Лимнологического института является изобретение страшилок наподобие водоросли спирогиры или массового заражения нерпы гельминтами, и попытки получения денег для исследования этих фантазий.

Искренне заинтересованные в исследовании природы Байкала ученые НИИ Биологии ИГУ также не имеют мощных ресурсов и средств. По самым скромным оценкам, даже для изучения одного только вреда, наносимого Байкалу человеком, требуется в сотни раз большее финансирование, чем сейчас, и в десятки раз большее количество ученых.

Байкал как туристический объект

Ситуация с туризмом на Байкале и была, и остается крайне двусмысленной.

С одной стороны, Байкал совершенно уникален и должен, безусловно, являться туристическим объектом мирового класса. Число желающих попасть на Байкал исчисляется миллионами человек.

С другой стороны, на Байкале практически отсутствует хоть какая-то приемлемая инфраструктура. Нет нормальных автомобильных дорог, очень мало гостиниц, особенно высокого уровня. Нет системы питания: практически во всех точках скопления туристов, даже в шаговой доступности от Иркутска, большие проблемы как с качеством питания, так и с количеством заведений.

Поселок Листвянка
Поселок Листвянка

Для того, чтобы туристу хотя бы просто добраться до конкретной точки Байкала, ему нужно пройти невероятный квест, мало похожий на увлекательное путешествие. Такой маршрут связан с массой пересадок, малокомфортными ночлегами, уже описанными проблемами с питанием, низким уровнем обслуживания, отсутствием компетентных и опытных гидов. Даже простой по сибирским меркам маршрут из Москвы на остров Ольхон — это пять часов в самолете, ночевка в малоприспособленном для туристов Иркутске, и практически день поездки на микроавтобусе, с огромными очередями на паром через пролив Ольхонские ворота, с невысоким качеством питания в пути и практическим отсутствием сколько-нибудь пристойных туалетов.

На самом Ольхоне туриста также ждут, наряду с бесподобными видами, дивные деревенские пейзажи бурятского поселка с коровами и навозом под ногами, с нетрезвым местным населением, плюс крайне убогий сервис. В лучшем случае это небольшая деревянная каморка с туалетом и душем — а в худшем туалет во дворе и душ один на всех. Для того, чтобы добраться до интересных мест на Ольхоне, нужно пройти еще один квест — несколько часов в некомфортном УАЗике по совершенно непроходимым дорогам.

Север Байкала в связи с кризисными явлениями в авиации, оказался вообще недоступен в туристическом плане. Самолеты туда летают редко, надежность этих транспортных средств вызывает обоснованные сомнения. Ехать полтора суток на поезде от Иркутска или Красноярска — крайне сомнительное удовольствие. Суда на подводных крыльях в Северобайкальск также ходят нестабильно, а цена билета на них существенно превышает билет на самолет.

Малое море в июле
Малое море в июле

В тех немногих местах Байкала, куда ведут приемлемые дороги (в частности, на восточном побережье в района села Посольское, Чивыркуйского залива, а также в районе пролива Малое море на его материковой части) возникает другая проблема — невероятное количество «диких» и никем не контролируемых туристов. В разгар сезона на популярных точках Байкала число туристов достигает таких масштабов, что палатки ставятся буквально вплотную друг к другу.

Учитывая полное отсутствие полиции, медицинской помощи, туалетов, и в сочетании с любовью отдыхающих к горячительным напиткам, назвать это отдыхом, тем более безопасным, не поворачивается язык.

Сотрудники нацпарков, на которые приходится часть побережья Байкала, пытаются урегулировать вопрос с «дикими» туристами своими методами. Однако эти методы, во-первых, недостаточны для решения проблемы в глобальном масштабе, а во-вторых, нацпарк также больше интересуют материальные блага, чем цивилизованный туризм.

 

Губернаторам не до Байкала

Формально вопросами озер, находящихся на территории субъекта федерации, должен заниматься губернатор и правительство региона.

Однако Байкал находится сразу в двух субъектах: Иркутской области и Бурятии. Это порождает определенные проблемы взаимодействия. Кроме того, Байкал слишком большой для того, чтобы у губернаторов хватало возможностей, ресурсов и, главное, желания им заниматься.

Губернатор каждого из регионов прекрасно понимает, что средств, необходимых хотя бы для частичного решения вопроса с туризмом на Байкале, он никогда не получит. Любая попытка поднять любой вопрос с Байкалом на федеральном уровне приводит к очередной попытке «завести» на эту тему какую-то федеральную структуру наподобие ВЭБ.РФ — со всеми вытекающими последствиями в форме длинных разговоров, масштабных обещаний и глобального распила бюджета. Ни разу за всю тридцатилетнюю историю существования современной России ничего хорошего из этого не вышло.

При этом губернаторы понимают, что они в буквальном смысле сидят на курице, потенциально способной нести золотые яйца. Поэтому Байкал присутствует как образ во всех пиар-компаниях, во всех запросах финансирования экологии и туризма. Однако на деле ситуация не меняется десятилетиями.

Поселок Прибой
Поселок Прибой

Ряд вопросов губернаторы решить банально не в состоянии. В частности, невероятно сложной проблемой, категорически препятствующей развитию туризма на Байкале, является участок Транссибирской магистрали от Слюдянки до станции Мысовая (город Бабушкин). Этот участок железной дороги длиной 170 километров проходит прямо по берегу Байкала, отрезая его от автомобильной трассы и препятствуя проезд и проход к берегу. Под насыпью на всем протяжении участка сделано всего несколько проходов для легковых автомобилей, что резко ограничивает развитие всей этой территории. Часть населенных пунктов, таких, например, как поселок Прибой, вообще отрезаны от автомобильной трассы железнодорожной насыпью.

Очевидно, что для туристического развития территории необходима коренная реконструкция этого участка Транссиба — в идеале его перенос на виадук. Однако это серьезный вопрос федерального уровня.

Что делать

Следует отметить, что в других регионах существуют весьма позитивные примеры решения подобных вопросов. Самым наглядным, на наш взгляд, является соленое озеро Шира в Хакасии. Вода в озере считается целебной, что с начала XX века привлекало сотни паломников, которые, в частности, располагались в палатках на берегу со всеми вытекающими последствиями в виде мусора, стихийных туалетов и многодневных попоек.

Однако власти Хакасии решили вопрос достаточно жестко: они окопали все озеро глубокой канавой, полностью заблокировав доступ к его берегам автотранспорту, запретили палаточное размещение туристов и построили несколько десятков пансионатов и гостиниц. Доступ на пляж в районе пансионатов доступен только за плату. Теоретически можно бесплатно попасть на пляж и вне пансионатов, однако для этого придется пройти несколько километров по степи пешком.

Очевидно, что для Байкала такой подход неприемлем из-за его размеров (Байкал в 60 раз длиннее Ширы) и имеющейся инфраструктуры. Однако для Байкала может оказаться приемлемым пример озера Хубсугул в Монголии. На Хубсугуле во всех туристических точках организованы цивилизованные кемпинги, представляющие собой места под палатки и костры, с цивилизованными туалетами, душами и мусорными баками. Естественно, что за все эти услуги необходимо платить. Попытка поставить палатку или разжечь костер в непредназначенном для этого месте пресекается специальной службой и наказывается очень высокими штрафами.

Турбаза на Хубсугуле
Турбаза на Хубсугуле

Нетрудно увидеть, что вопрос в данном случае кроется лишь в организации процесса и политической воле. Но, как можно предположить, именно с этим в российских условиях возникнут серьезные проблемы.

Тем не менее вопрос необходимо решать, так как ситуация вокруг Байкала стремительно ухудшается. Практика показывает, что цивилизованным способом и избегая масштабного бюджетного воровства, эти вопросы способен решать только частный бизнес. К примеру, при всем негативном шлейфе Сергея Ерощенко во время его губернаторской карьеры во главе Иркутской области, именно его бизнес-структуры существенно изменили весь туристический климат на Байкале к лучшему.

Серьезные надежды в этом плане возлагаются на бизнесмена и общественного деятеля Олега Дерипаску. Иркутская область является сферой его бизнес-интересов, и он искренне заинтересован, в том числе, вопросами чистоты и сохранения Байкала. Именно бизнесмены такого уровня способны разрабатывать стратегические проекты вплоть до новых курортных городов — а главное, иметь желание и возможности реализовывать такие проекты.

С одной стороны, сейчас не совсем то время, чтобы заниматься вопросами туризма и экологии. С другой, именно сейчас государству не до ненужного вмешательства в эти проблемы, а у бизнеса возникают избыточные мощности, в том числе и из-за отсутствия рынков сбыта на западе. Как говорится, кризис — это новые возможности.