Долго ли, коротко, а в Законодательном Собрании Красноярского края недавно подводили итоги 2024 года. Председатель Правительства Красноярского края Сергей Верещагин рассказывал об итогах социально-экономического развития края за 2024 год. Основной итог с точки зрения председателя правительства края: "Красноярский край сохранил позиции в первой десятке регионов по объёмам валового регионального продукта, промышленного производства, инвестиций и строительных работ".
Дальше высказался на тему председатель комитета по экономике и налоговой политике Законодательного собрания Красноярского края Егор Васильев: "Представленные сегодня цифры говорят об общих тенденциях. Индекс промышленного производства (99,7%) находится практически на одном уровне. При замедлении развития производства видим увеличение высокотехнологичного производства больших переделов. При снижении добычи полезных ископаемых растет энергетика, машиностроение, металлообработка. Это ровно то, к чему мы стремились, на что были рассчитаны наши усилия по диверсификации, импортозамещению, технологическому суверенитету. Обращают на себя внимание цифры по инвестициям — более триллиона рублей. Это та планка, которую мы собираемся перешагнуть уже в следующем периоде. Все эти позитивные тенденции — это плод усилий предыдущих периодов. Это крупные инвестиционные проекты, работа по импортозамещению, настройке механизмов государственного регулирования и государственной поддержки".
Оказывается, все хорошо. И инвестиций стало 1,1 трлн рублей, из которых половина пришлась на добывающую отрасль, как нам рассказывает тот же самый Верещагин. Правда, как в предыдущих случаях, никакой более подробной расшифровки насчет того, куда именно были направлены эти самые инвестиции, не последовало. Отсюда возникает подозрение: а в правительстве Красноярского края знают, куда именно идут инвестиции.
На календаре было 4 июля 2025 года. Как-то вот не возникло до сих пор мысли, что подводить итоги прошлого года в середине текущего - бессмысленно. Итоги года подводят, если брать нормальную управленческую логику, а не просто стремление отчитаться любой ценой, для того, чтобы установить эффективность предпринятых в истекшем году решений. По крайней мере, решения первой половины года к концу года уже дают какой-то результат, по которому можно судить о том, что получилось, а что - не очень. Потому итоги года целесообразно подводить в ноябре-декабре, по данным трех кварталов, когда уже более или менее ясна тенденция, чтобы иметь время выработать решения на следующий год. Во всяком случае, не позднее января, самый край - февраля следующего года. Но это уже плохая практика.
Когда итоги года, равно как и итоги исполнения бюджета за 2024 год подводятся 4 июля 2025 года, это означает, что новых, необходимых, корректирующих решений не будет принято, потому что они просто не успевают по времени. Да и эффективность их под вопросом, потому что хозяйство полгода шло самотеком, по инерции прошлого года, итоги которого удосужились подводить только летом следующего года. Подобная практика, в сущности, равносильна отказу от своевременного принятия управленческих решений. Таким образом, собрание в Законодательном Собрании Красноярского края есть, по существу, имитация управления экономикой.
Дальше - интереснее. Им вообще не требовался этот доклад Верещагина, потому что он повторял уже опубликованные данные. Отчет Росстата по Красноярскому краю о социально-экономическом развитии региона за 2024 год был готов в феврале 2025 года и опубликован 12 февраля. Основные справочные данные по исполнению бюджета края были опубликованы на странице "Современный Красноярский край" 24 апреля 2025 года. Поскольку отчеты об исполнении бюджета готовятся и сдаются в начале марта, то в марте, максимум в апреле сведения об исполнении бюджета в правительстве есть.
Судя по всему, Верещагин для своего доклада взял справочник Росстата, но взял из него данные выборочно. Например, он говорил в докладе: "Негативное влияние на общий индекс производства пока продолжает оказывать снижение в сфере добычи полезных ископаемых (96,1%)…". В данных Росстата есть такой индекс, но общий. При этом индекс добычи угля - 102,5%, добычи металлических руд - 106,8%, индекс прочих, в основном стройматериалов, - 83,7%. По стоимости отгруженных товаров, добывающий сектор дал в 2024 году 1229,6 млрд рублей или 111,1% к прошлому году, в том числе добыча металлических руд - 208,4 млрд рублей или 134,3% к 2023 году. То есть, в добыче картина мозаичная: что-то растет, что-то падает.
Вот что Верещагин себе ставит в заслугу: "При этом все остальные ключевые сектора экономики в прошлом году продемонстрировали небольшой рост – добыча угля (102,5%), добыча металлических руд (106,8%), обрабатывающие производства (101,5%) и энергетика (103,8%)". Это все тоже индексы Росстата. Индекс, если кратко и просто, без различных нюансов, изложенных в методике расчета, это прирост по стоимости с учетом, то есть вычетом, инфляции или дефлятированный прирост. Если мы посмотрим на индексы отраслей, то получится мозаика: металлоизделия - 106,9%, компьютеры и электроника - 112,7%, электротехника - 99,9%, другие машины и оборудование - 83,3%, автотранспорт - 126,5%, прочий транспорт - 161,8% и так далее.
Верещагин доволен: "В числе лидеров по росту выпуска продукции отмечу предприятия машиностроения, что нас особенно воодушевляет. Видим в этом возрождение исторически важной для края отрасли. Индекс производства автотранспортных средств превысил 120%, а производства прочих транспортных средств – 160%". Только вот объем производства автотранспорта в 2024 году - 15,8 млрд рублей при том, что общий объем продукции обрабатывающей промышленности составил 2155,7 млрд рублей. На эту отрасль приходится всего лишь 0,7% стоимости продукции обрабатывающей промышленности. А что у нас доминирует? Металлургия - 1595,6 млрд рублей или 74% общего объема продукции обрабатывающей промышленности. Металлургов мы хорошо знаем, в представлении они не нуждаются.
В общем, экономическая часть доклада Верещагина - это, в сущности, пересказ справочника Росстата от 12 февраля 2025 года, причем даже без попыток осмыслить приведенные там цифры. Верещагин считает, что если отрасль дает 0,7% общего объема производства, то это возрождение. И депутаты тоже не особо вникают в цифры, как, например, Егор Васильев: "При снижении добычи полезных ископаемых растет энергетика (Росстат - 103,8%), машиностроение (118,5%), металлообработка (129,8%)...". И его тоже не беспокоит, что производство машин и оборудования дает 20 млрд рублей продукции (0,92% общего объема промышленной продукции), металлообработка - 37,6 млрд рублей (1,7% общего объема). Это же ровно то, к чему они стремились!
Конечно, можно пощеголять двухзначными процентам роста некоторых отраслей, но все же очевидно, что эти отрасли исключительно слабы и в экономике края погоды не делают. Экономика Красноярского края как была типа "добыть, выплавить, вывезти", так такой и осталась. В докладе Верещагина нет ни ясного обозначения этого обстоятельства, ни каких-либо стратегических предложений о том, что с этим сделать.
Хотя, чего мы хотим от Верещагина Сергея Викторовича? В чем его должностные обязанности как председателя правительства Красноярского края состоят? Официальный сайт Красноярского края отвечает: возглавляет правительство, координирует деятельность членов правительства, представляет правительство, проводит заседания правительства, подписывает акты, договоры и соглашения, еще много чего координирует, а также временно исполняет обязанности губернатора, когда губернатор не может. У человека важные дела: заседания проводить, координировать и акты подписывать. А его заставили об экономике отчитываться.
К этому добавить, пожалуй, нечего.
И еще, если правительство Красноярского края де-факто живет по принципу laissez faire, провозглашенному еще Жан-Батистом Кольбером, то не стоит ему изображать брутальных советских плановиков.
Lx: 7951