Можно поздравить жителей Сибири с тем, что они стали неприоритетными. Президент России Владимир Путин, будучи по делам в Якутске, заявил, что развитие Дальнего Востока будет приоритетом России на весь XXI век. Такие заявления не делаются просто так, за ними стоят планы и намерения, по всей видимости, долгосрочные, раз Путин заговорил о перспективе на 80-100 лет вперед.
Однако, если Дальний Восток — это приоритет, то вся остальная часть страны восточнее Урала, в этот приоритет уже не попадает или становится неприоритетной. Иными словами, Сибирь — за пределами государственного приоритета, по крайней мере, на сто лет вперед.
Могут сказать, что у Путина есть планы и в отношении Сибири. Однако, если у Путина есть какие-либо планы, то он их обычно обозначает, хотя бы очень кратко. По поводу Дальнего Востока он категоричен, как видим. В этой короткой фразе уложен большой и далеко идущий план. Вот в отношении Сибири таких высказываний у Путина не имелось. Лишь в одном из недавних выступлений на Петербургском экономическом форуме 7 июня 2024 года, президент заявил следующее: «Вот за последние 10 лет по поводу развития Дальнего Востока. Сейчас не будут всего перечислять, но у нас достаточно большая программа. То же самое касается и Сибири в целом. Повторяю, и Западной, и Восточной».
Путин очень внимателен к словам. И вот это «то же самое», приложенное к Сибири, как раз и показывает, что четких планов социально-экономического развития Сибири у него нет. Это хорошо видно и по многим другим признакам.
Почему у него нет плана по Сибири? Возможно потому, что не предложили. Или то, что предлагали, Путина не устроило. Не зная в точности, как это происходило на самом деле, выскажусь за второе. Несомненно, что Красноярский экономический форум пытался что-то продвинуть на государственный верх, но неудачно, главным образом потому, что хороших идей у них не было. 19 лет пустопорожнего трепа — это достижение, но не такое, которое нужно для государственного управления.
План по Дальнему Востоку и по Арктике с Севморпутем у Путина есть, потому что он вырабатывался, причем много лет и задолго до старта соответствующей государственной политики. Высказывался ряд идей и концепций, которые президента заинтересовали и он их принял к реализации. Среди них была идея судоходного транзита по Севморпути. Сейчас она общепризнана и транзит пошел, а лет двадцать назад она была чистой фантастикой. Однако же, были люди, которые думали, считали и, в конечном счете, эту идею сделали фактом.
В Сибири никаких хороших идей не возникло, на государственный верх не продвинуто, и вот поэтому у Путина нет четких планов по поводу Сибири.
И нечего становиться в позу руки в боки и заявлять что-то типа такого: «Путин должен…». Сидеть и ждать, когда президент разработает план, принесет его готовым, возьмет за руку и поведет — это государственный инфантилизм.
Отсутствие у Путина планов в отношении Сибири — это провал и позор как сибирской региональной власти, так и сибирских ученых. В Сибири сотни, если не тысячи экономистов, десятки кандидатов и докторов экономических наук. И все они родили ноль и пшик. Все они довели Сибирь до признания ее неприоритетной, до приложения к ней характерного путинского определения: «то же самое».
И не надо теперь отнекиваться, что мол, мы тут ни при чем. При чем. Каждый из них сделал свой веский вклад своим бездействием и бездумием, сопротивлением всякой инициативе и идее.
Причину сложившегося положения я сформулирую так: ненависть к интеллекту. Это вообще самый серьезный недостаток всего нашего общества, но в Сибири он проявляется наиболее рельефно. Все, что поднимается в умственном отношении выше весьма невысокого среднего уровня, в Сибири безжалостно выпалывается и вытаптывается. Причем это делается и в сфере образования, и в сфере науки, и делается чуть ли не чувством выполнения некоего священного долга. Поэтому есть много знаменитых и известных сибирских уроженцев, которые развились и прославились далеко за пределами своей родины. И я в их числе.
Скажем, в Москве или Петербурге, есть своего рода общественные ниши или локации, где человек интеллекта может прожить, хотя и не слишком хорошо, и что-то сделать. Социальный статус интеллектуалов и в столице очень низкий, но все же сам факт их наличия и некоторой необходимости в них обществом признается. В Сибири же для интеллектуалов нет ни ниш, ни условий, ничего ему обществом не дается. Складывается полное впечатление, что местное общество стремится к тому, чтобы случайно появившийся здесь интеллектуал побыстрее сдох от нищеты и голода, или убежал.
Почему — не знаю. Пожалуй, это тема для другого, глубокого междисцилинарного исследования.
Это имеет экономические последствия. Арктика и Дальний Восток, провозглашенные президентом приоритетными, и действительно они идут в плотной связке по Севморпути, в ближайшие годы получат из госбюджета сотни миллиардов поддержки по различным программам, а также разнообразную, трудно оценимую в рублях, но очень важную административную и законодательную поддержку. Например, Путин приехал в Якутск и там заявил, что северные надбавки будут исключены из расчета НДФЛ, то есть их исключат из налогооблагаемой базы по доходу физлиц. Это несколько сократит доходы местных бюджетов, но зато создаст большую социально-экономическую привлекательность Арктики. Приедут люди, придут инвестиции, будет развитие.
А Сибирь ничего такого не получит. Потому что она неприоритетна. Потому что в ней не появилось интересных экономических идей. Потому что из нее выдавили всех или почти всех интеллектуалов, кто мог бы такие идеи выработать.
Обычно в таких случаях говорится о том, что делать. Однако, для людей, которые годами и десятилетиями вытаптывали интеллект в своем крае, это абсолютно не имеет смысла. Все останется так, как есть. Положение, если и изменится, то исключительно под влиянием каких-то внешних факторов. Ну вот, к примеру, возникнет неотложная необходимость что-то создать в Сибири, что и сделают, навязав это решение местному обществу.
С голода им пропасть не дадут, впасть в наигоршую нищету — тоже. Сибирь в любом случае будет что-то получать и от развития России в целом, и от развития Арктики и Дальнего Востока в частности. Но жизнь будет серой, скучной, однообразной, как бы проходящей мимо. Они даже убежать от этого не смогут, поскольку для миграции, чтобы прижиться на чужбине, надо иметь интеллект, таланты или, хотя бы, предприимчивость. Можно только пожелать им наслаждаться этой серостью, ибо, как можно полагать, именно к этому они и стремились.
