Скоро, 1-3 марта 2023 года, состоится Красноярский экономический форум. Уже девятнадцатый по счету. Как можно полагать, что и этот форум, как и остальные предыдущие, будет лишь пустопорожней болтовней, не ведущей ни к каким практическим делам и сдвигам в экономике Сибири. Это потому, что собирающиеся на этот форум участники не обсуждают главный вопрос, который следовало бы обсуждать, — какие товары Сибирь может предложить. Похоже, что они даже не слишком-то и понимают, как следует поставить вопрос, чтобы получить ответ, и занимаются неким сугубо ритуальным действом в надежде, что поможет. Ну там, если покамлать, то духи принесут инвестиции.
На деле же, суть внешней торговли проста и определенна. Хорошо продается товар, который позарез нужен другим, но который эти другие не могут произвести. Вот, например, нефть — она нужна всем, но есть не у всех, и потому за нефть страны, ею обделенные, предлагают свои товары, разные ценности, услуги и т.д. Поэтому вопрос развития Сибири сводится, в сущности, к вопросу следующего рода: какой такой товар, который позарез нужен другим, Сибирь может производить, а другие страны не могут?
Из личной неприязни, если не сказать больше, к Красноярскому экономическому форуму, его участникам и персонально к губернатору Красноярского края Александру Уссу, я дам ответ на этот вопрос. Специально для того, чтобы показать, что они не могут ни разрешить, ни даже поставить коренной вопрос экономического развития Сибири.
Итак, всем позарез нужный товар из Сибири… Вопрос кажется сложным, но ответ на него находится довольно быстро. Во-первых, это не сырье, а именно товар с высокой добавленной стоимостью, который переживет дальние перевозки и еще даст хорошую прибыль. Во-вторых, это товар по возможности широкого пользования, а не узко нишевой, чтобы его можно было продавать много и в разных странах. Что бы это могло быть?
Ответ — вечные вещи. Имеются в виду вещи или бытовая техника, которые служат многие десятилетия, не ломаясь. Мы хорошо помним некоторые образцы таких вечных вещей. К примеру, холодильники «ЗиЛ», которые работали более полувека (такой, как на фото), или швейные машинки «Зингер», работавшие сто лет кряду и переходившие по наследству. В нашем мире таких вечных вещей почти не осталось. Основная часть вещей и бытовой техники, хотя и недорогая, но недолговечная и быстро ломается. Даже бредовые и люксовые вещи уже, в сущности, одноразовое барахло.
Хорошо известно, что крупные производители той же бытовой техники и товаров широкого потребления намеренно снижают надежность изделий, чтобы купленный товар через год-два выходил из строя, не поддавался ремонту, что принуждает потребителя к новой покупке. Новое изделие может быть недорогим, но в конечном счете выгода для потребителя относительная, поскольку он тратит на эти возмещающие покупки гораздо больше, чем мог бы, если бы покупал вечные вещи, способные работать в течение всей его жизни и которые можно передать по наследству. Такая политика выгодна для корпораций, наращивающих свои обороты и прибыли.
Вот потребность в вечных вещах и есть та ниша на мировом рынке, которую могут занять товаропроизводители из Сибири. Нам не нужно вступать в общую гонку за долями рынка или за рост прибылей, у нас для этого слишком невыгодные условия. Производство и продажа вечный вещей — это совсем другое дело, без спешки, горячки и всяких маркетинговых приемов. Если, скажем, холодильник, стиральная или моющая машина покупаются один раз и на всю жизнь, то зачем торопиться.
Такие товары должны быть исключительно высокого качества и сделаны из качественного сырья. Кроме того, перед тем как выпускать вечный товар на рынок, надо убедиться, что его надежность и износостойкость вполне соответствует званию вечной вещи. Этого можно добиться испытаниями, а также применением достижений целой науки, сформировавшейся в советское время, — теории надежности. Опыт интенсивного производства бытовой техники в течение ХХ и начала ХХI века показал, что уже сложились хорошие конструкции тех или иных ее видов, обеспечивающие надежность и эксплуатационные качества. Если их сделать хорошо, из качественных материалов, со всеми требованиями к износостойкости и без брака, то такие виды техники будут служить долго.
Вечные вещи могут быть самыми разнообразными, и занимать весь спектр товаров широкого потребления и бытовой техники. Кроме того, здесь есть пространство для изобретений и выработки новых товаров, которые сейчас на рынке отсутствуют, но потребность в них есть.
Вечные вещи, конечно, будут противопоставляться продукции крупных компаний и корпораций. Но в этом есть то преимущество, что можно выйти из-под диктата и контроля этих корпораций и такие товары изготовлять полностью в Сибири и из сибирского сырья, без игр в узловую специализацию. Вечная вещь должна быть надежной в каждой мелочи, а чтобы быть в этом увереным, лучше ее изготовить самим, а не заказать в Китае, как делают некоторые оптовые поставщики в России.
Для того, чтобы начать такое производство, необязательно сразу вкладывать миллиарды в большой завод. Достаточно начинать с небольшой мастерской, которая изготовляет вечные вещи на заказ, сравнительно небольшими сериями, и расширяется постепенно. Не столь важна и реклама; вечные вещи рекламируют сами себя. Но важно развивать торговый сервис, чтобы покупатель мог легко и быстро прийти, потрогать покупку, оплатить и получить. Не только в Сибири или в России, но и за рубежом.
Такое производство требует заботливой поддержки, поскольку оно развивается медленно и экономический эффект дает не быстро. Вообще, производство вечных вещей — это стратегия на десятилетия вперед. Население мира растет, стало быть растет и его потребность в бытовой технике; потеснив производителей одноразового барахла можно обеспечить себе неплохие объемы и хорошую, долгосрочную рентабельность. Эта отрасль поднимет в Сибири сразу все: сырьевые отрасли, производство полуфабрикатов, образование, особенно научно-техническое, различные вспомогательные отрасли, а также сервис и услуги. Как раз то, что нужно. Это чуть ли не единственная экономическая идея, которая в принципе может «выстрелить» в Сибири.
